– Ты меня озадачил, – признал я через мгновение. – Но ты не прав. Это только частности. Я найду пример другого смеха и другого юмора.
– Жаль, но у тебя не будет на это времени, – сказал Петр. – Считай, что это юмор ситуации, и унижен в ней ты.
– Рискнешь напасть на Светлого? На сотрудника Ночного Дозора? – Я мельком глянул на других вампиров. Не идиоты же они, зачем им война…
Но если Хозяева и хотели возразить, то им на это не хватило смелости.
– Ты назвался пищей, входя сюда, – ответил Петр с непоколебимой уверенностью. – Инквизиция примет нашу сторону. Впрочем, через два дня все это будет уже не важно…
Далеко позади, у самой двери, хлопнул пузырь лопнувшей жвачки. Петр поднял на юную вампиршу тяжелый взгляд.
– Ой, простите, я больше не буду! – затараторила Эли. – Это жвачка плохая, на клык попала, дядя Петр!
Я шевельнул пальцами, проверяя подвешенные заклинания. У меня было много чего в арсенале, и уж какой-то из ударов должен был достать древнего монстра. Вот только успею ли я…
Петр посмотрел на меня тяжелым ироничным взглядом, и я понял, что не успею.
– Учти, я упокоил Лилит, – напомнил я Петру.
Мгновение тот размышлял, потом ответил:
– Я полагаю, ты врешь. Я полагаю, тебе помогли. А значит…
Снова хлопнуло от дверей. Петр возмущенно вскинул голову. Все вампиры дружно повернулись и уставились на Эли.
– А я-то что? – обиженно воскликнула она. – Я ничего! Я вообще молчу и не жую!
Петр шумно втянул воздух. Нахмурился. И наконец-то встал из-за стола – отшвырнув его в сторону. Грета и красавчик вскочили – в скорости реакции вампирам не отказать, – отступили в сторону.
Петр стоял и смотрел на входную дверь.
Дверь открылась. В нее медленно, на заплетающихся ногах, вошел негр-охранник. В одной руке у него был «узи», ладонь другой он прижимал к горлу. Найдя глазами Хозяина Джека, охранник попытался было что-то сказать.
Но в этот миг его ноги подкосились, и он загремел вниз по лестнице, кувыркаясь, стукаясь головой, но упрямо не отпуская автомата.
Охранник упал прямо к моим ногам, голова его была свернута набок и почти отделена от тела – шею рассекала такая рана, что удивительно было, как он вообще мог стоять и двигаться.
Кто-то из сидящих в зале девушек конвульсивно всхлипнул. Хозяин-вампир одним движением свернул ей шею – будто муху прогнал взмахом руки.
Все смотрели на дверь. В проеме показался тонкий девичий силуэт. Та, кого я знал под именем Элен Киллоран, вошла в аудиторию, посасывая окровавленный палец. Левой рукой она постучала в дверной косяк, вынула палец изо рта и сказала:
– Тук-тук.
Она была вампиром. Теперь, когда мой мозг не был затуманен, я это видел совершенно отчетливо. Как и то, что она ничем не похожа на ирландку, некогда наводившую порядок в нашем архиве. Иллюзии лежали на ней слоями, а под иллюзиями была еще и нечеловеческая плоть. Увы – я не мог разглядеть, чья плоть.
– Кто ты? – спросил Петр.
Вот теперь было окончательно понятно, что он здесь главный.
– Я посланник, – ответила вампирша.
Петр пожевал губами. Я чувствовал, что он хочет спросить «чей». Но он задал другой вопрос.
– Что тебе нужно, посланник?
– Хозяина Хозяев, – ответила вампирша. – И мне кажется, что это – ты.
Я напрягся.
– Нет, – ответил Петр. – У меня нет времени на споры и свары, хоть я в меру сил даю другим советы и опекаю молодежь. Но я не Хозяин Хозяев и не собираюсь им становиться.
Он боялся! Эта тварь, древнее самих времен, боялась! Может быть, он видел что-то, чего не видел я?
– Очень неудобно и отнимет лишнее время, – ответила вампирша, неторопливо спускаясь вниз.
– Что поделать, – ответил Петр хладнокровно. – У нас демократия. Никаких верховных владык.
– Жалко, – сказала вампирша. – Очень жалко, что ты не стал Хозяином Хозяев. Было бы проще. И чище. Но может быть, я все равно возьму твою кровь.
– Если сумеешь, – сказал Петр.
– Если сумею, – подтвердила вампирша.
– Это не сделает тебя Хозяйкой Хозяев! – вдруг выкрикнула с заднего ряда Эли.
– Знаю, девочка, – кивнула вампирша не оборачиваясь. – Но у меня есть план. У меня всегда есть запасной план. Только один раз его не было.
Она вдруг посмотрела на меня. С печалью.
– Извини, Городецкий. Тебе будет неприятно. Но так надо.
Что-то было в этих словах. Что-то знакомое…
– А ведь и впрямь, он тут совсем не к месту… – задумчиво сказал Петр.
В следующий миг я влетел головой вперед в скамью на третьем ряду. Вампиры, сидевшие там, едва успели уклониться. Я бы на их месте не успел. Как и удар Петра, бросивший меня на десяток метров и разнесший моей головой крепкие доски, не смог отследить.
Спасли меня сработавшие защитные заклинания – а именно «хрустальный щит», которым так часто пренебрегают молодые Иные. Ну, до первой серьезной оплеухи пренебрегают…
Слегка оглушенный я выбрался из груды обломков. И скамья, и столешница в этом месте превратились в доски. Испортил, зараза первобытная, антикварную вещь – эту аудиторию наверняка из Оксфорда привезли…
Я встал, машинально выдернул из руки щепку. И растерянно уставился на лежащего среди обломков, в растекающейся луже крови, мальчика-подростка. Тело парнишки сотрясли мелкие судороги, он умирал. Горло было разорвано.
Это что же… я его задел? Да не может быть!
Вампир, с которым пришел на встречу подросток, сидел на корточках рядом с телом и смотрел на него с явной и искренней печалью. Потом глубоко вздохнул, опустил голову и начал лакать кровь из раны.
Меня замутило. Возможно, для вампира это был вполне естественный и разумный способ попрощаться со значимым для него человеком. Но я-то вампиром не был.
Я огляделся, пытаясь прийти в себя. В ушах звенело, все было каким-то слегка неясным, не в фокусе. Сотрясение заработал. Впрочем, по сравнению с творящимся вокруг это было мелочью.
Все люди, находившиеся в зале, были мертвы. Я видел изуродованные тела – еще недавно молодые, красивые, полные жизни. За считаные секунды их убили – разорвали горло, вырвали сердца, оторвали конечности. Все вокруг было залито кровью. Вампиры, будто обезумевшие, лакали кровь или сбивались в кучки, явно готовые драться против всех и каждого. Наверху, к моему удивлению, одну такую кучку организовали Екатерина, Эли и Ольга.
Вампир рядом со мной закончил лакать кровь юноши. Погладил его по голове, бросил на меня равнодушный взгляд… И одним прыжком унесся вниз, на сцену.
А там шла драка. Там бушевал вихрь из вампиров, сплетенный клубок тел, сверкали клыки, мелькали руки и ноги.
Петр в схватке не участвовал, стоял чуть в стороне, напряженно вглядываясь в кучу-малу. Грета и юный красавчик со сцены давно свалили. Ой, не совсем… Красавчик вдруг поднялся посреди амфитеатра, держа на руках тело молодой девушки. Секунду смотрел на нее, потом бережно опустил – и стрелой вонзился в побоище.
Я все понял. Наш таинственный союзник среди вампиров – если ее можно назвать союзником – добывала себе пост Хозяйки Хозяев. Единственным возможным способом.
Она убила всех людей в зале. И вряд ли среди них была пища. Это были любовники и любовницы вампиров. Их суррогатные дети – и настоящие потомки, прапраправнуки и прапраправнучки. Те, кто был действительно дорог кровососам. Как это ни странно – по-настоящему дорог.
Она убила людей – и вампиры бросились за них мстить. И сейчас, в этой кровавой безжалостной схватке, она зарабатывала право войти в Шестой Дозор.
Я запрыгнул на столешницу. Пробежал по ней до ведущего вниз прохода, спрыгнул, пошел к дерущимся вампирам. Остановился, поймав взгляд Петра. Мы смотрели друг на друга поверх комка дерущихся вампиров.
В зале тоже начали вспыхивать стычки – но короткие, не смертельные. Видимо, пользуясь случаем, те, кто не претендовал на трон, пытались свести счеты между собой. Но если кто-то и погиб, то это были считаные единицы – драки как мгновенно вспыхивали, так и затихали…
А потом куча-мала на сцене стала уменьшаться. От нее во все стороны полетел мелкий серый пепел. По мере того как один за другим вампиры обращались в прах, интенсивность боя только нарастала. Может быть, потому, что первыми погибали самые слабые?
Глубоко посаженные неандертальские глазки Петра злобно буравили меня. Я нагнулся, не отводя взгляда, вынул пистолет-пулемет из руки убитого охранника. Никто не любит свинцовый град, даже вампиры. А в этом оружии пули легко могли быть заговоренными.
Петр злобно оскалился.
Из совсем уж уменьшившейся кучи вылетел еще один вампир – тот самый, что лакал кровь рядом со мной. Обеими руками вампир крепко сжимал голову, будто от сильной боли. Все в зале как-то притихли, глядя на него, а драка – там теперь сражались всего двое – продолжалась совершенно бесшумно.
